Коста-риканская колония развивалась медленно. В 1573 году в Картаго было всего 50 семей. Иммигранты прибывали из разных частей Испании: из Эстремадура, что на западе, из Андалусии на юге, из Кастилии, что в сердце старой Испании. Испанцы основали новые колонии на тихоокеанском побережье, в местечке Эспириту Санто де Эсперанза и на полуострове Никойя. Несмотря на прирост населения, жизнь новых поселенцев была далеко не лёгкой.
Во времена конкисты конкистадоры нагружали золотом корабли и карманы, отсылали обязательную долю в королевскую казну. К концу 16-го столетия истощились и без того скудные запасы коста-риканского золота. В стране явно не хватало испанских денег, и казалось очевидным, что богатство здесь скопить не удастся. Вместо денег использовали какао, а бартер стал обычным явлением. Немногие товары, привезённые колонистами из Испании, обменивались на пшеницу, муку, свиней, жир, цыплят, табак и ликёр, производимый на местных фермах. Большинство семей проживали на изолированных фермах Центральной Долины и возделывали землю примитивными способами. Они выращивали бобы, кукурузу для пропитания, а сахарный тростник и табак для продажи. В стране не было церквей, соответственно, не было никакой социальной и духовной жизни. Поселенцы жили в условиях полунищеты.
Испания практически не удостаивала внимания свою далёкую колонию, и даже губернатор Гватемалы делал вид, что не замечает чаяния соседей. Кроме того, от Гватемалы до поселенцев Коста-Рики было 3 месяца пути верхом, да и причин для такого дальнего путешествия губернатор не находил.
Однако, такое отношение привело к неожиданному положительному эффекту. Оставшись без рабов-пеонов, не имея обширных земельных владений, поселенцам-аристократам, и даже самому губернатору приходилось возделывать свои поля самостоятельно. Трудную работу облегчала плодородная почва, удобренная вулканическим пеплом и орошаемая водами рек. Колонисты выращивали пшеницу, сахар, овощи, содержали скот и домашнюю птицу. Медленно, но верно восходили первые семена зарождающейся экономики.
Первым экспортным товаром колонии стали мулы. Их отправляли в Панаму по Дороге мулов, где продавали отчаянным торговцам, которые переправляли товары с Атлантики на тихоокеанское побережье. Затем наладили торговлю табаком и какао. Испанская Корона выдала Коста-Рике монополию на выращивание табака. Но качество оставляло желать лучшего, и на рынке не нашлось места для его сбыта.
На Атлантическом побережье в это время быстрыми темпами развивалось рабство и пиратство. Английские пираты, среди них знаменитый Френсис Дрейк, часто наведывались к берегам Коста-Рики. Бывали там и французские, голландские, португальские пиратские корабли. Все они пытались удержать территорию перешейка под своим контролем. В 1641 году недалеко от берегов Панамы потерпел крушение корабль, на борту которого находилось несколько сотен чернокожих рабов. Им удалось убежать на коста-риканское побережье Атлантики и завоевать расположение индейцев. Со временем индейцы и чернокожие смешались, образовался новый народ Мискито, с собственным языком и культурой. Английские пираты часто объединялись с мискитами, наводя ужас на всё атлантическое побережье. Они стали настоящим кошмаром для владельцев плантаций какао. Дважды в год мискиты совершали рейды, забирали часть урожая какао и захватывали чернокожих рабов.
Через несколько лет постоянных разорений, в 1742 году, правительство основывает крепость-форт Сан-Фернандо в Матине, недалеко от современного Лимона. Спустя пять лет крепость подвергается нападению мискитов под командованием капитана Оуэна. Приказ о нападении на крепость был получен губернатором Ямайки (в то время британское владение). Англия и Испания в то время находились в состоянии войны. Крепость не выдержала осады и была разрушена.
В 1779 году пираты настолько обнаглели, что заставили правительство Коста-Рики выплачивать им «дань» в виде подарков: тканей, блестящих пуговиц, шляп-треуголок. Все эти «подарки» доставлялись в Метину на протяжении долгих лет.
Дорога из Лимона в Сан-Хосе
Наконец, в 1841 году президент Браулио Карильо отказался выплачивать дань мискитам, и даже пригрозил военной расправой над ними. Набеги на Метину прекратились; возможно, на это повлияло значительное сокращение плантаций какао. До сих пор след мискитов можно встретить по всему Атлантическому побережью: названия многих городов (Таламанка, Кауита, Сишаола) происходят от их языка.
Благодаря своей недоступности и гористому ландшафту, району Таламанка удалось избежать конкисты. Эту местность населяли племена индейцев, бежавших от гнёта испанцев и других племён. Тем не менее, испанские колонисты продолжали приезжать в Коста-Рику, они расчищали земли, строили дороги и фермы. Назревала серьёзная проблема нехватки рабочей силы. Выход из сложившейся ситуации видели в набегах на Таламанку, но они впоследствии оказались безрезультатными. С обеих сторон были многочисленные нападения, и не менее ужасные реванши. Конец этому положила политика переселения индейцев, принятая в 1747 году. Согласно новому закону все индейцы были переселены в Центральную Долину.
В начале 18-го столетия в Коста-Рике наблюдается рост новых поселений. В частности, в 1706 году была основана Хередиа (Heredia); в 1737 появляется поселение Вилла Нуэва де ла Бока дель Монте (впоследствии Сан-Хосе), а в 1782 - Вилла Хермоза, известная теперь как Алахуэла. В 1723 году проснулся вулкан Иразу, и город Картаго оказался почти полностью разрушенным. Поселение восстановили на новом месте. В колонии наблюдалось этническое разнообразие: в Центральной долине проживали свободные тёмнокожие, мулаты и метисы. Недостаток европейских женщин со временем сказался на цвете кожи потомков поселенцев - она приобрела коричневый оттенок.
Костариканцы были настолько озабочены собственным выживанием, что их мало занимали конфликты, которые происходили в соседних странах. В это самое время вся Центральная Америка была охвачена борьбой за независимость от Испании. Политические раздоры, классовые разногласия и торговые санкции прошли мимо Коста-Рики, практически никак не повлияв на её жителей.
Костариканцы любят рассказывать историю о том, как они получили независимость от Испании простой почтой. 13 Октября 1821 года курьер верхом на муле прибыл в Центральную Долину с новостью о получении независимости, спустя почти месяц после того, как она была опубликована в Гватемале. Новость была воспринята жителями с некоторым опасением, так как никто не ожидал такого поворота событий. Перед поселенцами встала новая проблема: и что же им делать с независимостью в этом болоте?
Действительно, Коста-Рика была в то время самой отдалённой провинцией. Она никогда не находилась под заметным влиянием испанской короны, католической церкви, колониальной бюрократии или гватемальских торговцев-монополистов, которые доминировали в остальной Центральной Америке. В столице, Картаго, в то время было всего 70 домов и одна приходская церковь. В городе не было ни одной аптеки, ни даже лекаря.
Тогда лидеры четырёх небольших колоний (Сан-Хосе, Картаго, Хередиа, Алахуэла) вступили в спор о том, что же делать дальше.
В декабре 1821 года под влиянием выдающегося коста-риканского либерала Флоренсио де Кастильо была составлена первая конституция, Pacto de Concordia, основанная на ключевых законах испанской конституции 1812 года. Вскоре после этого последовал конфликт. Лидеры Сан-Хосе и Алахуэлы, воодушевлённые революционными идеями, ратовали за полную независимость, в то время как лидеры Картаго и Хередиа хотели присоединиться к мексиканским националистам (Мексиканской Империи), как поступили другие страны Центральной Америки. Были также и те, кто страстно желал, чтобы Коста-Рика стала частью Колумбии под правительством Симона Боливара.
Разногласия отражали несоответствие во взглядах соответствующих городов. Города Картаго и Хередия были основаны поселенцами из братства католиков. Эти два города стали центрами консервативной мысли, были теснее связаны с церковью и колониальной бюрократией. В отличие от них, Сан-Хосе был основан поселенцами, изгнанными из Картаго за нарушение строгого торгового закона о контрабанде. Алахуэла, в свою очередь, развивалась на периферии как сельскохозяйственный центр, и процветала на доходах от контрабанды табака. Оба города были более либеральными в экономическом смысле, нежели их консервативные соседи.
Судьба Коста-Рики решилась 5 апреля 1823 года. Две армии городов-неприятелей встретились в битве около Сан-Хосе и Картаго. В этой стычке погибло около 20 человек. Победители либералы, под руководством бывшего морского торговца Грегорио Хосе Рамиреса, заняли Картаго. Как выяснилось позднее, конфликт не имел смысла: за несколько дней до битвы мексиканский император Августин был объявлен предателем, схвачен и казнён. Вместе с ним исчезла и Мексиканская Империя.
Грегорио Рамирес первым вернулся на свою ферму, его примеру последовали остальные победители-либералы. Страна вернулась к привычному ритму жизни.
Независимость Коста-Рики была признана Соединёнными Провинциями Центральной Америки. Эта конфедерация была попыткой создать «Соединённые Штаты Центральной Америки» из пяти провинций со столицей в Гватемала Сити. Эта затея была обречена на провал из-за классовых распрей и социального порядка, установленного правящей элитой.
В Коста-Рике проживали в основном фермеры. Здесь не было ни элиты, и поэтому костариканцы не высказали ни энтузиазма, ни отказа по поводу присоединения к конфедерации. В 1824 году в независимой Коста-Рике прошли первые выборы главы государства. Им стал Хуан Мора Фернандес, учитель начальной школы, практичный и скромный человек. В годы его правления в стране появляются первые печатные издания, а также первая элита – так называемые «кофейные бароны». К приходу следующего главы государства, учителя Хосе Рафаэля Гальегаса, в Коста-Рике издаются уже несколько газет, среди них La Tertulia. В этом издании критикуют правление Гальегаса, и Хосе Рафаэль, сам не очень-то заинтересованный в своей новой должности, уходит в отставку. Одной из причин критики стало социальное разделение общества – некоторые фермеры (в основном владельца кофейных плантаций) богатели быстрее, чем другие. Едва появившись, материальное благополучие принесло с собой такие пороки как проституция, азартные игры и грабежи. Страна нуждалась в сильном авторитетном правителе. Браулио Карильо, юрист из Сан-Хосе, появился в нужное время и в нужном месте.
Браулио Карильо принял новые законы, вывел страну из состава спотыкающейся Центральноамериканской Федерации, ввёл в действие либеральные реформы, гражданский и уголовный кодекс, запретил праздность и ничегонеделанье. Кроме того, он отменил право церкви на десятину и ввёл налог на землю, чем навлёк на себя неприязнь жителей Центральной Долины. Деньги налогоплательщиков тем временем шли на постройку дорог и портов. Карильо расплатился с долгами, которыми обзавелась Коста-Рика, будучи в составе Федерации. Другие Центральноамериканские государства будут выплачивать этот долг своим британским кредиторам до середины 20-го столетия. Своевременная выплата «британского долга» внезапно обернулась инвестициями в новый источник дохода страны: кофе. Почва и климат Коста-Рики оказались идеальными для выращивания этой культуры. Правительство активно поддерживало фермеров в развитии кофейных плантаций, бесплатно раздавая саженцы кофейных кустарников. Изначально зёрна кофе экспортировали в страны Южной Америки, где их обрабатывали и продавали в Европу. И здесь помог случай. В 1843 году английский мореплаватель Вильям ле Лачерон возвращался домой в Англию. По дороге он зашёл в Пунтаренас в поиске подходящего балласта для своего корабля, повреждённого штормом в Мексиканском заливе. Там он загрузил в трюмы около 500 000 фунтов кофе. Таким образом,было установлена торговля с Ливерпулем. Очень скоро Коста-Рика нашла новые рынки сбыта ароматного товара – сначала Британские острова, а затем подключилась Европа. В Коста-Рике начался кофейный бум. Напиток быстро становится популярным. Аромат богатства привлёк в страну иммигрантов-предпринимателей из Германии, которые занялись технической и финансовой стороной кофейного бизнеса. К концу столетия, более одной трети территории Центральной Долины заняли кофейные плантации, кофе составляло 90% всего экспорта страны. Индустрия кофе в Коста-Рике развивалась по собственному пути. Как и во всей Центральной Америке, здесь появилась группа так называемых «кофейных баронов», элита, нажившаяся на «коричневом золоте». Правда, им не всегда хватало земли и рабочей силы. Дело в том, что выращивание кофе требует изнурительного труда, особенно во время длительного периода сбора урожая. Мелкие фермеры занялись исключительно выращиванием кофе. Кофейные бароны же монополизировали обработку кофейных зёрен, а также маркетинговую и финансовую часть бизнеса.
На кофейной плантации.
Кофе стало источником политической власти. У истоков бизнеса стояли аристократические семьи Коста-Рики. Три четверти всех «кофейных баронов» происходили из двух семей, потомков колонистов. Даже в 1940-х годах дети учились чтению по первым строчкам букваря: «Кофе полезно. Я пью кофе каждое утро». На сегодняшний день в Коста-Рике существует около 130 000 кофейных плантаций.
Экономическое превосходство, которое получили жители Сан-Хосе, и последовавшая реорганизация различных учреждений страны в пользу нового источника дохода, вызвала негодование жителей других городов. Карильо отменил закон, принятый всего за год до этого, по которому каждые четыре года в порядке очереди статус столицы переходил к одному из четырёх городов. Разразилась вторая гражданская война. Жители Картаго, Алахуэлы и Хередиа попытались осадить Сан-Хосе, но были захвачены правительственными войсками. Карильо объявил Сан-Хосе официальной столицей государства.
В 1824 году провинция Никойя-Гуанакасте объявила о своей независимости от Никарагуа и присоединилась к Коста-Рике. В 1852 году в стране появляются первые посольства – США и Великобритании.
В 1837 году пришёл конец срока правления Карильо, он покинул свой пост, но ненадолго. Его последователь попытался отменить некоторые реформы, и тогда Карильо совершил военный переворот. Он снова занял пост главы государства, на этот раз в статусе пожизненного правителя. Карильо продолжал политику, основанную на власти кофейных магнатов.
К 1842 году новый общественный порядок, установленный Карильо, сыграл против него. Члены олигархической кофейной компании обратились к генералу Франциско Моразану с просьбой освободить их от «гнетущего деспотизма». Генерал прибыл в Коста-Рику в апреле 1842 года с армией из 500 сальвадорских волонтёров, его встретили как освободителя. Глава правительственной армии присоединился к армии генерала Моразана, как только тот достиг Алахуэлы. Карильо был схвачен и отправлен в ссылку в Сальвадор.
Особой ассамблеей генерал Моразан был назначен временной главой государства. Его радостно встретили в Хередиа и в Алахуэле, но несколько прохладней был приём в Сан-Хосе. Моразан потерял доверие горожан в тот момент, когда он попытался возродить умирающую Конфедерацию. Было это так. Генерал надеялся созвать Национальную Конституционную Ассамблею, и осуществить свою мечту об объединённой ЦА. Помочь генералу должна была армия коста-риканцев. Жители Сан-Хосе воспротивились такому ходу событий и подняли восстание. На третий день жестокой схватки, 15 сентября 1842 года генерал был схвачен и казнён в центральном парке г. Сан-Хосе.
Спустя почти три года, Браулио Карильо был убит в Сальвадоре. В настоящее время костариканцы высказывают разные мнения насчёт правления Карильо. Его запомнили и как деспота, и как сильного, великодушного правителя, который, возможно, был нужным человеком в нужном месте. Он принудил страну расстаться с колониальным прошлым, поставив её на твёрдый путь государственности.
В 1855 году авантюрист из штата Тенеси по имени Вильям Уолкер устанавливает контроль в Никарагуа. Одной из целей Уолкера было учреждение системы рабства в Никарагуа и соседних странах для поставки рабочей силы в США. Некоторым американским промышленникам эта идея пришлась по вкусу, и они спонсировали авантюру Уолкера. На следующий год, с армией из 300 наёмников он вошёл в Коста-Рику, продвинувшись до территории современного национального парка Санта Роза. Уолкер и его люди укрылись на укреплённой ферме. Первый президент Коста-Рики, Хуан Рафаэль Мора Фернандес, из кофейных олигархов, предвидел эту ситуацию.
Уильям Уолкер
Мора собрал армию, состоящую из кампесинос (фермерских рабочих) и оказал сопротивление Уолкеру. По численности костариканцы превосходили захватчиков, хотя и уступали им в вооружении – большинство крестьян имели при себе только топоры и простейшие ружья. 20 мая 1856 года состоялась 14-минутная битва, которая принудила Уолкера отойти к границе с Никарагуа. Армия костариканцев продолжила преследование, и в местечке Ривас в Никарагуа окружила армию захватчиков, скрывшихся в деревянной крепости. Юный барабанщик по имени Хуан Сантамария вызвался поджечь крепость, но был убит. Захватчики в панике бежали из охваченной огнём крепости, и на этом авантюра Уолкера в Коста-Рике закончилась. Через три года он встретил свою смерть в лице расстрельной команды в Гондурасе. Имя Хуана Сантамарии и по сей день живо в коста-риканском фольклоре как символ свободы, и даже главный аэропорт в Сан-Хосе носит его имя.
Президент Мора прилагал все усилия к строительству нации. Он строил дороги, новые города, ввёл местную валюту. Даже флаг Коста-Рики был разработан его женой. Несмотря на это, президент Мора не пользовался народной любовью. Он сфальсифицировал результаты выборов 1859 года и остался на второй срок. Тем не менее, Мора был свергнут, и, после попытки государственного переворота, казнён.
Главная 
